Как бабушку Феону лечили феонином от гастрита, холецистита и панкреатита

поджелудочная железа

Народный целитель Петр Карасев успешно лечил три «популярнейших» болезни, которые он в шутку называл «букет моей бабушки», — гастрит — холецистит — панкреатит. Мы не были знакомы с Карасевым, вырезку с его статьей из старого журнала «Сельская новь» прислала наша читательница. Ей в свое время Карасев и его целебный напиток феонин здорово помогли. Но с самим Петром Васильевичем связь потерялась.

И что выдумаете? След отыскался. Многие читатели, оказывается, помнят Карасева, благодарны ему за его доступные, эффективные рецепты.

Они-то и подсказали нам адрес целителя, который живет сейчас в небольшом городке Фролово, что в Волгоградской области. Туда, не мешкая, выехал Александр Скпяренко. Его публикацию мы предлагаем нашим читателям.

Едва переступив порог квартиры Карасева, я почувствовал, что попал «к своим». Есть люди, с которыми контакт устанавливается мгновенно. Таким, собственно, и должен быть народный целитель, чья основная черта — интерес к людям, стремление идти им навстречу. А профессиональное врачебное чванство, с которым мы так часто сталкиваемся в поликлинике, — оно им, конечно, чуждо. Меня ведь никто не ждал, но Петр Васильевич, узнав, что я с дороги, тут же потащил за обеденный стол. Жена его уже хлопотала на кухне, не слушая уверений, что я только что «перекусил». Сопротивляться было бесполезно. Зато я был вознагражден фирменным «салатом Карасева», в который, по уверению хозяина, входило около 20 видов овощей и трав!

— У меня ведь все самое натуральное, — говорил довольный моим послушанием хозяин. — Край наш, Донщина, удивительно богат целебными растениями. Умей только их различать да использовать, и никакой «химии» не надо, чтобы быть здоровым. Вот вы говорите, что в статье про «букет моей бабушки» чувствуется опытная рука. Ну, да ведь сорок лет стажа в народной медицине что-нибудь да значат! Кроме того, я профессионально занимался журналистикой. Исколесил и исходил весь Дон, по следам Второй конной Армии Филиппа Миронова — история казачества меня волновала. Я ведь родился на Дону, в станице Усть-Медведицкой, которую потом переименовали в город Серафимович. А вообще-то чем только не увлекался я в своей жизни! Вначале военно-морское политическое училище в Ленинграде едва не закончил, но отчислили «по зрению». Получил диплом московской юридической школы, но юристом не стал, перетянула журналистика. Газетные мои публикации далеко не всем нравились: видимо, обостренное чувство справедливости сидело во мне с детских лет. Я ведь рано остался сиротой, хлебнул в жизни всякого.

— М-да, образ, который вы набросали, никак не похож на смиренного отшельника, собирателя трав и корешков…

— И, тем не менее, травы и корешки со временем перетянули на свою сторону, хотя я никогда на них одних не замыкался. И огромную роль тут сыграла моя бабушка, известная во всей нашей округе травница. Она, конечно, всегда пыталась мне что-то объяснять из области народных методов лечения, но до поры до времени я слушал ее вполуха. А потом, исходив наши донские края вдоль и поперек, я повстречал множество интересных людей, стариков, которых пытал «за жизнь». Поражала их наблюдательность, осведомленность в самых разных вопросах, и в бабушкиных в том числе. Оказывается, в каждом хуторе лечились по-своему, ведь докторов всегда хватало. Люди из поколения в поколение передавали эти народные рецепты. По привычке журналиста, я их записывал. И, просматривая запись бесед, понял, что это же бесценный опыт народной медицины, который уйдет вместе со стариками и старухами! Этого нельзя было допустить. Я совсем иначе стал воспринимать все, что делала моя бабушка, знахарка и травница, как ее у нас называли.

— Но вы ведь тоже, Петр Васильевич, медицинского образования не имеете?

— Насчет медицинского образования… Недавно по радио прошла такая информация: только тридцать процентов нынешних выпускников медицинских вузов работают по своей специальности, остальные неизвестно зачем это образование получили. А врачей не хватает, особенно в сельской местности. Видимо, людям приходится идти к таким, как я, за помощью и советом. Как-то ко мне обратилась больная, 39 лет. Она перенесла неоднократные приступы печеночных колик, у бедняжки пышно расцвел «букет моей бабушки», те самые гастрит — холецистит — панкреатит, да еще язва 12-перстной кишки прибавилась. И, конечно же, принимать ей нужно было лекарственные препараты от панкреатита и язвы. А в истории болезни 10 лет писалось одно и то же: анацидный гастрит, обострение гастрита, хронический гастрит… Понес эту «историю болезни» в горздрав. Начальство только и пролепетало, что «у нас неопытные врачи»…

Тут к нашей беседе подключилась жена Карасева, Раиса Андреевна. Между прочим, долгое время работавшая старшей медсестрой на «скорой помощи». То есть имеющая специальное медицинское образование, да к тому же видавшая такие виды на этой самой «скорой», что нам и не приснятся.

— У нас с Петром Васильевичем получилось, как в каком-нибудь романе, — вздохнула она. Недавно у него умерла вторая жена, а у меня скончался второй муж. И мы снова вернулись, так сказать, к «начальному варианту», ведь в первом браке я была замужем за ним, Петром. Он начал меня искать по всему бывшему СССР, а я оказалась совсем рядом, жила в Липецке. Ну вот, Петро пишет: мол, приезжай ко мне жить. А я отвечаю: «Жить мне осталось, может быть, совсем не долго, я страшно больна». А получилось вот что: я упала и сломала ногу. Вроде, срослась нормально. А через 3 месяца вдруг поднялась температура, в левом тазобедренном суставе образовалась опухоль. Несколько месяцев меня обследовали. Онколог написал очень просто: «Саркома бедра». Собрали консилиум, предложили операцию — мол, разрежем, а дальше видно будет. Но я знаю, что такое операция на суставе — он долго не заживает. А сын уже дом продал, деньги готовит на операцию. В общем, беда… Но тут опять приходит письмо от Петра: «Бросай все, приезжай ко мне, буду лечить тебя народными методами». И вот в прошлом году, 17 августа, я приехала. Ну а теперь, как видите, бегаю по комнатам, в огороде копаюсь… Такой результат дало лечение Петра Васильевича, его знаменитый феонин…

— Кстати, что означает название вашего препарата? — спрашиваю Карасева.

— Тут тоже довольно любопытная история, — усмехается он. — Когда меня мотало по свету, а я ведь долго жил, например, в Средней Азии, то домой приезжал не часто. И вот являюсь очередной раз, а сестра в слезах. Плохо бабушке. Старушка решила, что конец приходит. «Ну уж нет! — сказал я тогда.

— Неужели не смогу помочь любимому человеку?». Отправился в лес. Вернулся к ночи — весь мокрый, грязный. Привез все те компоненты, которые вошли в тот самый феонин: корень боярышника и прочее. Когда препарат был готов, бабушка выпила целый стакан, через несколько минут попросила еще стакан… И знаете, болезнь отступила! Я лечил бабушку-травницу по своей методике. И она прожила еще четыре года. Звали ее Феонья Степановна. Вот в ее-то честь назвал я препарат — Феонин. И под этим дорогим мне именем он исправно служит людям.